Пошли девчата на речку купаться. Искупались, вышли из воды, к одежде, а у одной – пропала! Забрал кто или спрятал. Все кругом пересмотрела. Нет! Нет нигде…Те девчата уж оделись и ушли, а она ходит, ищет. И слышит, что-то за пнем зашуршало. Отдай одежду, батьком буду звать! Молчит. - Замуж пойду.
Вылезает из пня уж.
- Бери, - говорит, - из пня, но на Петра приду к тебе не один, а с товарищами.
Пришла девка домой и рассказывает все матери.
- Ой, дитятко, - говорит мать, - что ж за напасть на нас такая? И откуда такое лихо нам взялось?
А сама давай замазывать все щели в хате, чтоб нигде не осталось щелочки. А перед самим Петром позабивала и окна снаружи, а двери на засов заперла. Одну маленькую щелку наверху оставила, чтобы видно было, что снаружи делается.
А утром на Петра слышат, что-то снаружи гудит, как сильный ветер свистит. Глянула мать через щель, - а это целый клубок ужей катится по дороге, пыль столбом стоит, так что солнца не видать.
Как навалились на двери – железо только «тресь», будто соломой было связано. Обступили ужи девушку кругом, и повели к колодцу.
И стал из того ужа славный парень. Повел он девку в свою хату, стала она ему женой. Нажили они вместе двоих детей: мальчика и девочку. А добра всякого было у них столько, что и не передать.
Прошел год. Жена и говорит мужу: «Надо нам пойти как-нибудь мать проведать».
Он говорит:
- Как хочешь, иди одна, ты ведь знаешь, что я не могу идти с тобой. Меня там убъют. А как захочешь вернуться назад, иди к колодцу, там попросишь перевезти, и я выплыву. Но говори только «Куку!» Это мое настоящее имя.
Взяла жена детей и пошла. И уж за ними следом полз до самого колодца.
Мать обрадовалась, увидив дочку с внуками. Но увидела, что без мужа, и взволновалась:
- А где же муж, что ты только с детьми?
- Ой, мамо, у нас там такое хозяйство большое, что должен кто-то за ним смотреть, вот он и остался на хозяйстве.
Нет, думает мать, ты меня не обманешь. Что-то у вас не то. Вот как дочка уснула, баба к детям:
«Что ж вы без отца пришли?» Мальчик и повторил слово в слово, как мать сказала. Тогда баба к маленькой. А она и говорит: «Вы не думайте, бабо, что наш тятя плохой или на вас за что сердитый. Он к самому колодцу нас с мамой проводил, а дальше ему нельзя, потому наш тятя уж».
- Уж? А как же так? Выходит, с ужом вы живете?
- Нет, бабо, там он человек, но когда переплывает воду, становится уж. Он там сейчас ждет где-то, когда мама перевезти попросит.
- А как же она, дитятко, просить его будет? Разве может уж перевезти?
- Может. Надо только выйти до рассвета к колодцу, пока люди воды не берут, и сказать: «Куку!» Он и приплывет.
- Не приплывет он, дитятко. Он только обманул вас так.
А рано-раненько, еще и солнце не всходило, встала дочка, разбудила детей, до рассвета росой умыла – и к колодцу. «Куку!» - а муж не плывет.
- «Куку!»
Не выплывает.
А как взошло солнце, увидела, что вода в колодце покраснела. Поняла, что то родная мать так отплатила ее мужу, а саму ее сделала вдовой. Поняла, что нет ей теперь в целом свете ни помощи, ни совета, детей своих в свет пустила. Сыну за его золотые слова дала голосок, как серебряный звонок. Стал он соловушкой. Дочке за ее предательство дала отцовой доли отведать – сделала ее гадюкой. Сама же порхнула серой птичкой-вдовой. Затужила-закуковала – на весь век ей горя стало. И теперь так летает – без дому, без детей. Все мужа к себе зовет: «Куку! Куку!» И только на Петра, в тот день, как убили его, возвращается к ней память и кукушка замолкает до самой весны.
Соловья и теперь все за пение его любят, так он один своей долей не мучится. А гадюка каждую весну кожу сбрасывает – хочет снова стать человеком. Но для того надо, чтобы мать ее простила. На это она и надеется. Она ведь не знает, что мать стала кукушкой.
Изображение взято с сайта:www.kto-takoy.ru
|
